Сравни личные качества и действия Василия Шуйского и Ивана Болотникова.На месте своего предка начала 17 века как и почему ты действовал бы на первом этапе

+ 0 -

Elena24

19 сент. 2013 г., 12:50:15 (10 лет назад)

Гоголь не раз предупреждал: Хлестаков — самый труд¬ный образ в пьесе. Посмотрим, что же представляет собой этот герой. Хлестаков — мелкий чиновник, человек ничтож¬ный, всеми презираемый. Его не уважает даже собственный слуга Осип, может оттаскать за вихры отец. Он беден и не способен работать так, чтобы обеспечить себе хотя бы снос¬ное существование. Он глубоко недоволен своей жизнью, даже подсознательно презирает себя. Но пустота и глупость не позволяют ему осмыслить свои беды, попытаться изме¬нить жизнь. Ему кажется, что представься лишь случай, и все изменится, он перенесется «из грязи в князи» . Это и по¬зволяет Хлестакову так легко и непринужденно чувствовать себя лицом значительным. 
Мир, в котором живет Хлестаков, непонятен ему самому. Он не в силах постичь связь вещей, представить себе, чем в действительности заняты министры, как ведет себя и что пишет его «друг» Пушкин. Для него Пушкин — тот же Хлестаков, но счастливее, удачливее. Интересно, что и го¬родничий, и его приближенные, которых нельзя не признать людьми сметливыми, знающими жизнь, по-своему неглупы¬ми, ничуть не смущены враньем Хлестакова. Им тоже ка¬жется, что все дело в случае: повезло — и ты директор де¬партамента. Никаких личных заслуг, труда, ума и души не требуется. Надо лишь помочь случаю, кого-то подсидеть. Разница между ними и Хлестаковым лишь в том, что он от¬кровенно глуп и лишен даже практической сметки. Будь же он поумнее, пойми сразу заблуждение городской верхушки, он начал бы сознательно подыгрывать. И несомненно бы про¬валился. Хитрость, продуманная ложь не обманули бы вни¬мательного городничего. Он бы нашел слабое место в заранее созданной выдумке, недаром гордится Антон Антонович: «Тридцать лет живу на службе; ...мошенников над мошенни¬ками обманывал. Трех губернаторов обманул! » Городничий не мог предположить в Хлестакове лишь одного — чистосер¬дечия, неспособности к сознательной, продуманной лжи.